Дарья Асламова:	Я тебя видела на "Кинотавре", ты был с ребенком.
Иван Охлобыстин:	На следующий уже даже не двух - трех детей привезу!
ДА:	Такой семейный! Согласился бесе-довать только до семи вечера. Дети плачут?
ИО:	Дети не плачут, но один из них заболел, и я ему пенициллин колю.
ДА:	Ты его сюда не принес?
ИО:	Нет. Просто Оксанка обалдела уже дома одна сидеть. Мне сейчас передачу нужно записывать...
ДА:	А что, есть деньги записывать передачу?
ИО:	Да она копейки стоит: декораций не надо, в церкви и так благолепно все. Камеру только.
ДА:	Нальешь мне вина?
ИО:	Конечно. Я сам неровно дышу к алкоголю, вон аж руки трясутся.
ДА:	Мне Гарик Сукачев рассказывал про твой метод выхода из запоя.
ИО:	Да, мы с ним часто вместе выходили. Нужно много ходить быстрым шагом, а вечером выпить "сотку", чтоб сердце поддержать.
ДА:	И что, на следующий день нормально?

ИО:	Это индивидуально. Гарик - единственный человек, у которого такой же "отходняк", как у меня. Не к журналу будет сказано, но мы с ним очень тяжело это переживаем. Мы не умеем просто бокал вина выпить. Да я и не люблю вино. Оно на вкус неприятное.
ДА:	Что ж, водка вкусная?
ИО:	Она тоже невкусная, но хоть по мозгам сразу бьет.
ДА:	Вот почему женщины любят вино. Человек общается, немножко пьянеет, но не до такой степени, чтобы потом опростоволоситься в постели. А муж-чинам лишь бы надраться и бегать при лунном свете голыми.
ИО:	Да, вина столько не выпьешь.

ДА:	Кстати, ты сейчас лучше выгля-дишь, чем на "Кинотавре".
ИО:	Так у меня тогда 3-дневный запой был.
ДА:	И прическа у тебя,как у... Русский официант как называется?
ИО:	Половой.
ДА:	Точно. И похудел! Как тебе удалось?
ИО:	Нервы. Я вообще-то надеюсь еще поправиться.
ДА:	Не надо. Хотя тебе разницы нет, ты же религиозный человек, женщинами не интересуешься.
ИО:	Да, я уж откобелился. У меня трое детей, куда еще? То, что вы называете сексом, а я физкультурой, меня не интересует. Дело приятное, но очень беспокойное.
ДА:	Грустно. Я все чаще в последнее время сталкиваюсь с мужиками, кото-рые бабами ну совершенно не интересуются. Собираюсь сегодня и думаю: Боже, сейчас придет отец семейства с пеленками...
ИО:	Замуж надо, матушка.
ДА:	Так я замужем.
ИО:	Вот как!
ДА:	Просто женщине не интересно долго с одним. Ей нужно волноваться, краситься для кого-то. У нас склон-ность к кобелизму, называемая не-сколько по-другому, на всю жизнь остается. А у мужиков лет в тридцать - раз, и отрезало.
ИО:	Это хорошо. Когда у мужчины "физкультурный" комплекс проходит, он в женщине человека начинает ви-деть, может с ней обсуждать серьез-ные вопросы. Ну и спокойнее так.
ДА:	А ради чего мы живем? Ради покоя? Я думаю, когда Бог творил мир, он этого не задумывал. Жизнь вообще - беспокойство.
ИО:	На первом этапе - да, беспокойство.
ДА:	А на последнем что? Смерть? Ведь покой значит смерть.
ИО:	Смерти нет.
ДА:	А, ну да. Трудно материалисту бе-седовать с религиозным человеком. Я почему-то всегда себе Боженьку представляла респектабельным молодым человеком, который сидит за пультом и управляет сверху...
ИО:	Такой ди-джей?
ДА:	Да-да-да. Я его карающим не представляю. Поэтому, я думаю, мож-но делать все что угодно. Столько му-чаешься за жизнь - и чтобы тебя еще потом наказывали! Вот почему я пью? Такие условия жизни. Ничего просто так не бывает. А ты живешь по прави-лам: нужно вести себя хорошо, и Бог потом конфетку даст. Это все равно что вложить деньги в банк и ждать, что тебе большие проценты будут ка-пать. А происходит девальвация, ин-фляция, и никто не возместит тебе убытков. Никакого Бога, кроме того, что ты сам себе выдумал, нет. Ненавижу священников, которые навязывают всем общие правила.
ИО:	Тогда, боюсь, мое мнение для тебя неважно.
ДА:	Почему неважно? Объясни свою позицию.
ИО:	Это настолько глубокая тема, что нам не то что журнала Marie Claire, а и каталога Otto не хватит.
ДА:	Нет, ты действительно рассчитываешь получить "хорошее" потом?
ИО:	Ну, хочется получше.
ДА:	То есть не сковородку, а пуховые облака... Так ты это себе представляешь?
ИО:	А как ты себе представляешь опьянение? Пьяная гульба с битьем витрин или романтический вечер? Для бабушки это могут быть пуховые облака. Я не знаю, что это будет конкретно. Счастье. Вообще рай - это свет.
ДА:	И что ты будешь там делать?
ИО:	Хвалить Бога. Когда у тебя все есть, возникает естественное желание сказать "спасибо".
ДА:	Как это "у тебя все есть", если тела уже не будет?
ИО:	Останется духовное тело.
ДА:	Ты должен легко относиться к смерти.
ИО:	Я боюсь смерти, потому что несовершенен.
ДА:	А мне кажется, не поэтому: ты просто недокобелился.
ИО:	Ну а чего кобелиться? Все люди, которых я люблю, со мной.
ДА:	Скажи, у тебя есть какие-то желания?
ИО:	Есть. Доремонтировать квартиру.
ДА:	А еще?
ИО:	Основное мое желание - спастись.
ДА:	Что нужно, чтобы спастись?
ИО:	Быть хорошим: добрым, смиренным, сильным, сияющим.
ДА:	А вдруг все окажется обманом?
ИО:	Нет вариантов, что это обман.
ДА:	Что, и сомнений никаких? Умный человек должен сомневаться. Ты ведь не дурак?
ИО:	Может, я и глуповат, но какие могут быть сомнения, если я это ощущаю. Ты ведь себе доверяешь?
ДА:	Как это - доверяю? Я всегда разная. В понедельник - деловая женщина, во вторник - примерная мать, в среду - б...
ИО:	Это уже отклонение психическое.
ДА:	А ты всегда один и тот же?
ИО:	Я стараюсь быть одним и тем же. Личность должна быть целостной. У тебя как: тебя укололи - ты вскрикнула, захотелось какать - покакала...
ДА:	А ты терпишь?
ИО:	У меня все под контролем. Рефлексивная биологическая жизнь мне неинтересна. Хотя я люблю хорошо поесть, люблю свою жену. своих детей, свою работу.
ДА:	Магическое слово "жена"! А ты можешь влюбиться в другую женщину?
ИО:	Могу. Как в человека.
ДА:	А как в женщину?
ИО:	С наличием сексуальных отношений? Нет. Во-первых, это предательство: у меня есть жена. Во-вторых, это значит, что я не уважаю ее, раз сексуально-физиологическая сторона мне важнее, чем интеллектуальная. Вот ты любишь своего мужа?
ДА:	Иногда.
ИО:	Да?
ДА:	А ты что, можешь твердо сказать: "Я этого человека люблю"? Утром он меня раздражает, в обед я его принимаю...
ИО:	Да, страшновато.
ДА:	А у тебя не бывает приступов ненависти к жене?
ИО:	Бывают, но любовь сохраняется.
ДА:	Но ведь никогда не знаешь, что ты сделаешь в следующий момент. Ты можешь и убить. Иногда в газетах пишут: "Убил свою супругу". Я очень понимаю.
ИО:	Ну, убить - понятно. А изменить - нет.
ДА:	Скажи, сколько лет ты живешь с женой? У тебя вторая жена?
ИО:	Почему вторая? На кого я похож?
ДА:	На человека похож. Что, человек не имеет права на ошибку?
ИО:	Это сколько же времени тратить на ошибку? Чтоб зарегистрироваться только, три дня нужно. Успеешь подумать.
ДА:	Ну хорошо, а если ты ошибался дольше?
ИО:	Бывает иногда. У меня папа пять раз был женат.
ДА:	У тебя, по Фрейду, наверное, компенсация. Ну а если женщина живет с мужем долго? Любит его, но больше не хочет. Что дальше делать?
ИО:	Ничего не делать. Вступать в братско-сестринские отношения.
ДА:	То есть я больше не могу заниматься сексом?
ИО:	С ним можешь. С другими нет.
ДА:	Значит, мое тело умерло?
ИО:	Почему? Просто ту энергию, которая у тебя уходила на секс, ты будешь сублимировать в другое. Ты можешь заняться каким-нибудь прекрасным делом. Писать книги, снимать кино.
ДА:	Почему не делать все это в старости, когда тело умрет само? Мне и так осталось лет десять максимум активной женской жизни. Зачем хоронить сейчас эти длинные ножки? Эти руки, которые все умеют?
ИО:	Ты можешь заниматься рукоделием. Вязать прекрасные шерстяные носки.
ДА:	Вот этими пальчиками с этими ногот-ками?
ИО:	Ну, ноготки можно и остричь.
ДА:	То, что ты говоришь, идет против моей созданной Богом природы. Если Бог создал меня такой...
ИО:	Бог создал нас свободными.
ДА:	Но никто не может устоять перед искушением, даже Христос...
ИО:	Ну, Христос - нет.
ДА:	Откуда ты знаешь?
ИО:	Потому что он Бог. Он совершенен.
ДА:	Но ведь секс - точка совершенства отношений.
ИО:	Нет. Это приятное дополнение.
ДА:	Еще скажи, что это грех.
ИО:	Когда детей рожают - нет.
ДА:	Только когда детей рожают?
ИО:	Ну да, а зачем еще?
ДА:	Значит, ты сейчас со своей женой не трахаешься?
ИО:	Нет... Ну, она беременна сейчас. Пока беременна, нельзя, и еще 9 месяцев после этого: женский организм должен восстановиться.
ДА:	Это 18 месяцев ты должен поститься. Ты дрочишь?
ИО:	Я ж не пацан какой. Я взрослый, сексуально уравновешенный мужчина. Когда я вижу красивую женщину, во мне просы-паются какие-то флюиды, но реализовы-вать их не обязательно. Мужчины только теряют интерес после этого. На сексе все заканчивается, какое там совершенство.
ДА:	(Заметив татуировку на руке Ивана.) О-о-о, извини. А выше нельзя посмотреть?
ИО:	Юность, юность. Сейчас надо сводить.
ДА:	Да уж, это не вписывается в образ. Ты похож на старого зека, который вышел из тюрьмы и решил новую жизнь начать.
ИО:	Не люблю зеков.
ДА:	Почему? Они дети Божьи.
ИО:	Несомненно. Я как гражданин их не люблю... Зря мы с тобой в богословие ударились.
ДА:	В таких играх мне ужасно жалко противоборствующую сторону. Доказать зло легко, а добро - невозможно. Я могу встать на твою точку зрения, а ты на мою не можешь.
ИО:	Мне не интересно отсутствие позиции. Вот у меня есть товарищ, доминиканский монах, - я с ним с большим удоволь-ствием спорю.
ДА:	Отсутствие позиции - тоже позиция.
ИО:	Буддийская.
ДА:	А почему нет?
ИО:	Потому что дьяволу только этого и нужно - доказать, что ничего нет, в том числе и его самого.
ДА:	Но согласись, что у дьявола симпа-тичная позиция.
ИО:	Нет, это внешнее.
ДА:	А женщины на внешнее и ловятся.
ИО:	Нет, женщины на самом деле не так легко "ведутся". Я - бывший, бывший...
ДА:	Бывший кто?
ИО:	Я знаю, что нужно женщине. Старый, лысый, потливый мужик при соответ-ствующих интеллектуальных и разговорных способностях скорее соблазнит женщину, чем Леонардо Ди Каприо. Кобелиться тоже бесполезно. Наоборот, скажешь женщине, что не дашься, и она будет биться за тебя до последнего. У нее есть физиологический закон чести. И когда ей говоришь о чести, на нее действует.
ДА:	Все-таки я уверена, что дома ты говоришь о другом.
ИО:	Дома я ругаюсь. Оксанка очень остра на язык. Осуждает меня за то, что мало в семье бываю.
ДА:	Чем больше я общаюсь с людьми, тем больше понимаю, какая я здоровая семейная женщина. Я приспособлюсь к любой патри-архальности. И с таким, как ты, ужилась бы.
ИО:	Я бы тебя обманул. Ты б.у меня в платочке ходила, строила всех матушек в храме. При твоей активности ты бы там регентом была.
ДА:	Я бы тебе сделала уступку: надо -ходила бы в церковь, людей строила. А потом, утром или вечером, я бы все равно свое урывала.
ИО:	У тебя бы и "свое" другое было.
ДА:	По ночам ты бы рассказывал мне про Боженьку в постели. Я бы тебе поддакива-ла и была бы увереннее тебя во всем, что ты мне сейчас доказывал, - у меня хоро-шее воображение. И своя жизнь при этом у меня была бы, все нормально. Женщины очень многое могут вместить.
ИО:	Скорее всего, это выглядело бы так: я б уезжал на работу, а ты б занималась стиркой.
ДА:	Я купила бы "Аристон".
ИО:	А вечером, перед сном, ты бы масси-ровала мне пятки.
ДА:	А почему именно это место?
ИО:	Потому что я бы много ходил во время рабочего дня и уставал.
ДА:	Но я бы тоже уставала за день. Могли бы мы обмениваться взаимными массиро-ваниями?
ИО:	Нет. Я бы уставший был очень. А ты - менее уставшая.
ДА:	Ты так и живешь?
ИО:	Нет, это идеал.
ДА:	Я думаю, что все было бы наоборот. Ты чесал бы мне пятки, целовал бы мне грудь, целовал бы меня...
ИО:	Не будем уточнять, куда именно.
ДА:	Потом ты засыпал бы и похрапывал. Все было бы замечательно: у тебя своя жизнь, у меня своя. И мы ужились бы, поверь. Женщина уживется с кем угодно. Неважно, какая телега у него по жизни. Просто я бы тебя осторожно впрягла в свою телегу...
ИО:	И куда бы мы ехали?
ДА:	К счастью.
ИО:	Нет! Если бы я был запряжен, мы бы ехали не к счастью.
ДА:	А ты бы не знал, что запряжен.
ИО:	Ну, Бог тебе судья. Вот что хорошо было у католиков - это инквизиция. Зря ее отменили, а то бы мы быстро решили все вопросы.

Ольга КУЗНЕЦОВА "marie claire" май-июнь 1999

Скоро читайте другие статьи и интервью.

Design «web art» Studio | О сервере